ПреамбулаПримерно раз в полгода я осознаю, что все окружающее меня пространство, в т.ч. и виртуальное, немного засоряется и его надо чистить. Как правило, это влечет за собой генеральную уборку своих комнат, мелкие перестановки, делающие пространство более удобным, выброс всякой ненужной дряни (например, ленточки с выпускных - вот зачем они мне? надеюсь, когда-нибудь выкину и выпускные альбомы), а так же чистку интернет-пространства: у меня две почты, много мест для хранения информации и все это дело требует периодического структурирования. От такой хуйни появляются аккаунты на asana и куча документов на apple-pages. А еще у меня снова появился органайзер, что является сигналом к тому, что я немножечко прихуеваю от того, что внезапно не могу ничего успеть. Просто в голове не укладывается мысль, что я! не могу! успеть! все!
Надеюсь разгрести все в ближайшее время. Самое основное звено моего неуспевания - заказной комикс, который не хочется делать абы как, а времени на то, чтобы конкретно сесть и погрузиться в процесс, нет. Но я пока вообще не о том.
Мне снятся сны. Часто, много, разные - с тактильными ощущениями, со звуками и без, цветные и черно-белые, мрачные, яркие, страшные, красивые. Порой снятся такие, после которых не хочется просыпаться. И вот, в процессе уборки начали находиться записи с этими снами. Раньше я записывала их куда попало: я нашла записи в заметках телефона, в переписках вконтакте, на оборотной стороне фотографии, на форзаце учебника по информатике, в органайзерах, в скетчбуках. Случалось даже записывать на салфетках и в школьных тетрадях прям посреди конспектов. И вот мне захотелось какие-то записи сюда принести и оставить, потому что многое из этих снов мне хочется зарисовать, но не хватает скилла. Но когда-нибудь к этому можно будет вернуться, и вот тогда...
ФабулаПервое, из 2014-го.
Уездный город N был серым и не в меру тоскливым. Его атмосфера давила на людей, сбивая с нужного лада, из-за чего порой и работа спорилась, и дела всё валились из рук, словно люди, проживающие здесь, пребывали в постоянном ожидании единственного в жизни выходного дня, которого не видно даже за горизонтом. Многие научились уживаться с постоянным чувством усталости и подавленности, иные уезжали или искали другие способы бороться с этой проблемой. Но почти у всех, кто принимал решение остаться, была еще одна неприятность - бессонница.
Безусловно, не все было так печально: за многие годы такой жизни люди научились сглаживать все шероховатости своей судьбы, в том числе и справляться со своим нездоровым сном. В хозяйственных магазинах, наряду с гелями для душа и солью для ванн, продавались небольшие музыкальные шкатулки, служившие для людей снотворным. Вот только это "снотворное" было живое и своенравное. В этих шкатулках жили существа, напоминающие нам сирен, песни которых убаюкивали моряков, ведя корабли прямиком к неминуемой гибели. Но существа, обитающие в столь незамысловатом жилище, были куда более мирными и доброжелательными.
Такую шкатулку себе мог позволить любой - стоили они недорого, убаюкивали быстро, не требовали особого ухода (а если быть точным - никакого ухода не требовали), поэтому эти существа обитали практически в каждом доме. Правда, шкатулки было не принято ставить на видное место, так как это считалось таким же лекарством, как аспирин или леденцы от кашля, поэтому вряд ли вы увидели бы их, зайдя в гости к одному из жителей этого сонного царства.
Песни сирен были красивыми, мелодичными и, обладая странным убаюкивающим эффектом, не могли не оставить равнодушным никого, отчего все слушатели такой музыки засыпали в течение пяти минут, а то и гораздо быстрее. Но несмотря на то, что эти существа считались всего лишь средством от бессонницы, они обладали своими чувствами и эмоциями - нередки случаи, когда сирены привязывались к своим хозяевам до такой степени, что позволяли себе вести с ними разговоры перед сном, прежде чем начать петь колыбельную. Высшим проявлением симпатии этих существ были записки с обрывками их собственных песен, которые хозяин мог обнаружить с утра под своей подушкой. Как правило, в этих записках владелец сирены находил ответ на волнующий его в данный момент вопрос, и ответ этот, конечно, был в виде песни, из-за чего порой приходилось повозиться с разгадкой.
Записки сирен отчего-то считались достаточно ценными, хотя и походили всего лишь на глупые детские записки. Люди приписывали им особые магические свойства, но ничего особенного с этими записками пока не происходило. Но несмотря на это, записки все же ценились, и бывали случаи, когда обворовывали дом именно в поисках такого вот клочка бумаги. Чудачество, да и только.
Моя сирена была, пожалуй, более своенравна, чем иная другая. Легче было уснуть самому, чем дождаться ее песни по доброй воле. Тем не менее, относилась она ко мне хорошо, только была капризна без меры. Наверное, это какой-то заводской брак, хотя я не имею ни малейшего понятия, как эти шкатулки вообще производят. Ходят слухи, что их привозят в город N откуда-то издалека, из-за океана, из другой страны, отчего любые предположения относительно сборки шкатулок смело можно забыть - все равно никогда не узнаешь, как все происходит. Да никто и не пытался угадать, хотя эти мысли порой занимали меня перед сном. И вот однажды, по абсолютно неведомым мне причинам, я обнаруживаю под подушкой записку - ту самую записку, которую оставляют сирены, очень к вам привязанные. Конечно же, поверить в это было трудно, но такие записки нельзя было спутать ни с чем другим. Содержание у записки было столь же странным, как и само ее появление, поэтому вникнуть в смысл написанного поначалу не удавалось совсем. Да и со временем это становилось не легче, но какие-то вещи, описанные на том пресловутом листке, становились более прозрачными для понимания, когда читаешь их в десятый раз. Больше всего, пожалуй, пугала маленькая приписка о том, что разгадать загадку нужно не позднее, чем за три дня с момента ее нахождения.
На вторые сутки моя голова была готова взорваться от безуспешных попыток разгадать содержимое послания. Но вдруг, в какой-то момент все начало проясняться, слова стали более осмысленными и ясными, текст вдруг обрел для меня смысл. Странный, пугающий, но все же смысл.
Если говорить кратко, записка гласила, что скоро в жизни изменится все до самых мелочей. Изменения будут тяжелыми, сложными, но результат будет стоить всех трудностей, через которые придется пройти, даже если иногда может статься совсем нелегко. После недолгих раздумий, записку было решено сжечь, хотя с этим и возникли небольшие проблемы. Пепел никак не хотел остывать ни через пять секунд, ни через тридцать, ни через десять минут, ни через час. Пришлось закопать его поглубже, так как не хотелось возиться с утилизацией этой магической ерундистики.
С тех пор моя сирена немного смягчилась, исправно пела колыбельную каждый вечер, но ее взгляд, говорящий не то о грусти, не то о жалости, навевал какое-то смятение. Шли дни, но никаких изменений не происходило, что поначалу казалось мне немного странным и подозрительным, а потом и вовсе стало забываться в суете дней. Но вдруг...